ТРАНСКРИПТ
9 октября 1989 года. 70 тысяч протестующих мирно прошли по улицам Лейпцига, требуя свободы и реформ в Восточной Германии — или в том, что официально называлось Германской Демократической Республикой.
Это был рискованный шаг, учитывая, что протесты с критикой властей были запрещены законом, — а массовых митингов не было уже несколько десятилетий.
На самом деле, участники боялись, что для подавления их протеста будут использованы потенциально насильственные методы, включая открытие огня, — как и во время смертоносных протестов на площади Тяньаньмэнь в Пекине всего за несколько месяцев до этого.
Но примечательно, что при столкновении с ненасильственным подходом протестующих силам безопасности не было приказано вмешаться.
Хотя это был не первый протест так называемой Мирной революции, он был самым крупным — и он воодушевил другие протестные движения по всей Восточной Европе.
Всего четыре недели спустя, 9 ноября 1989 года, пала Берлинская стена.
Ряд бетонных стен и заборов местами достигал высоты 3,6 метра, был увенчан колючей проволокой и охранялся сторожевыми вышками.
Сооружение было впервые построено в августе 1961 года как баррикада из колючей проволоки, чтобы остановить людей, бегущих в Западную Германию, которая находилась под контролем Соединенных Штатов, Великобритании и Франции.
По меньшей мере 171 человек погиб, пытаясь пересечь Берлинскую стену.
Вечером 9 ноября в 18:52 лидер Социалистической единой партии Берлина Гюнтер Шабовски сделал неожиданное заявление.
«Теперь можно подавать заявки на частные поездки за пределы страны без предварительных условий или родственных связей. Разрешения будут выдаваться в короткие сроки».
Он пояснил, что указ, разрешающий свободный выезд, вступит в силу немедленно — некоторые историки называют это непреднамеренной бюрократической ошибкой.
По мнению некоторых историков, он не прочитал документ в своем портфеле, в котором указывалось, что правительственный указ должен быть обнародован в 4 утра следующего дня. Другие историки говорят, что он точно знал, что делал все это время.
Восточные немцы толпами устремились к месту стены, стремясь пересечь границу, разделявшую их на протяжении 32 лет.
Некоторые люди начали разрушать физический барьер, используя молотки и зубила.
В те выходные более 2 миллионов человек перешли из Восточного Берлина в Западный.
И снова в удивительном повороте событий не было произведено ни одного выстрела, никто не погиб.
Это был один из тех моментов, когда все помнят, где они были, когда это произошло.
Сиднейскому адвокату Олафу Кретчмару тогда было всего 16 лет.
Он говорит, что воспоминания о том времени до сих пор кристально чисты.
«Я жил с родителями в очень маленькой квартире, будучи единственным ребенком, и смотрел новости. Однажды утром я проснулся и увидел что-то по телевизору. Я не поверил, что это правда. Потому что это казалось таким невозможным, таким маловероятным, что это могло произойти. А потом я прожил свой день, и это снова и снова повторялось по радио и телевидению. А потом вы увидели фотографии людей, идущих через ворота и стоящих у стены. И тогда я начал в это верить. Это был очень маленький городок: 16 000 жителей. Все знали друг друга. Это была своего рода сельская местность — в 80 километрах от большого города Берлина».
Для граждан Германской Демократической Республики достижение цели — краха Германской Демократической Республики — казалось недостижимым.
Олаф вспоминает визит в Берлин со своим отцом.
«Я отчетливо помню, как в возрасте восьми или десяти лет я смотрел сериал по западногерманскому телевидению, "Корабль мечты" или "Траумшифф", с какой-то карибской тематикой. И я смотрел и думал, что это то, чего ты никогда не сделаешь. И я не чувствовал горечи по этому поводу. Это просто так было. Или как мы ехали по Берлину с отцом. Он говорил: "Посмотри на небоскребы там, это Западный Берлин". Это как: "Ого, мы никогда туда не поедем". У каждого бывают такие дни, типа, ах, работа и клиенты - всегда что-то происходит. И именно это возвращает меня на землю. Это как: посмотри, где ты находишься. Если бы кто-то сказал об этом в 1986 году или около того, ты бы просто сказал: "Да, мечтай дальше". И будь благодарен за это. Каковы бы ни были твои проблемы, они случаются в жизни каждого. И ты был частью чего-то супербольшого, чего-то вроде этого, как воссоединение Германии. Не знаю, случится ли это когда-нибудь снова, что-то вроде этого. Это уникальное событие, тем более, что оно произошло без какого-либо применения оружия – мирно».
Почти четыре десятилетия восточные немцы были пленниками в своей собственной стране, разлученные с членами семьи по ту сторону Стены.
Падение Берлинской стены стало первым шагом к воссоединению Германии.
Семьи воссоединились, и люди наконец смогли посетить места своей юности, которые когда-то были недоступны за границами, установленными Советским Союзом, - тем, что стало известно как железный занавес.
Соне Марие Гейгер, выросшей в Западной Германии, было 12 лет, когда пала Стена.
Год спустя она впервые посетила Восточную Германию с молодежным хором.
Директор хора отвез их в дом своего детства.
Увидев его реакцию, она осознала масштаб произошедшего.
«Перед концертом он показал нам дом, где он вырос в детстве. И он был очень строгим стариком. Тогда ему было за шестьдесят. Поэтому он был не очень эмоциональным. А потом он начал плакать перед дверью дома своего отца или родителей. И мы все поняли, даже в 13 лет — и не обращая внимания на то, что могут подумать — каким эмоциональным моментом это было бы для него. Например, я понятия не имею, как долго он не был дома. Весь хор, как и вся группа, замолчали и просто смотрели на него».
Посол Германии в Австралии Беате Гржески говорит в 35-ю годовщину исторического события, что есть ценные уроки, которые нужно помнить.
«Мы должны помнить мужественных мужчин и женщин, которые за несколько месяцев до этого вышли на демонстрации в Восточной Германии против тогдашнего коммунистического режима — мы не должны забывать об этом. И это действительно требовало некоторых личных рисков. И что в конце концов произошла мирная революция. Кровопролития не было. Это один момент. Другой момент для меня заключается в том, что ничто не длится вечно. Хорошо придерживаться своих идеалов, бороться с препятствиями, хотя это может занять много времени. Это касается не только воссоединения Германии, но если посмотреть на Восточную Европу — странам Балтии также пришлось ждать много лет. И им не пришлось отказываться от своих идеалов свободы и единства. И в конце концов, они тоже были вознаграждены».
Воссоединение Германии произошло 3 октября 1990 года, через 11 месяцев после падения стены.
Гржески говорит, что развитие не было сразу принято всеми соседними странами, но в конечном итоге оно привело к более сильной объединенной Европе.
«Ну, я думаю, другие страны также поняли, что из двух стран возникла одна, которая является страной с 82-миллионным населением в Европе, которая является крупнейшей по численности населения в Европейском союзе, что также было предметом беспокойства для других стран. Будет ли эта страна использовать свою силу ответственным образом после всей истории в 20 веке? Я думаю, последующие годы доказали, что Германия использовала свою растущую значимость ответственным образом, выступала за вступление стран Восточной Европы в Европейский Союз; так что Европа в целом могла снова стать единой. До того, как у нас была холодная война, у нас были западная часть и восточная часть Германии, стоящая на позициях Европы, которые находились в состоянии конфликта. Теперь у нас был период многих лет, когда был оптимизм и надежда, что война в Европе станет отдаленной возможностью. Фрэнсис Фукуяма сказал, что это конец истории. В последующие годы мы увидели, что это было слишком оптимистично. Поэтому важен процесс объединения Германии, а процесс объединения Европы находится в процессе выполнения. Это никогда не закончится, никогда не завершится».
